«Мюнхен 1938. Падение в бездну Второй мировой», общая редакция В.Крашенинникова, отв. редактор О. Назаров, 2018

Скачать книгу (бесплатно) Купить книгу в издательстве «Кучково поле» Рецензии

Мюнхенский сговор 1938 г. стал ключевым эпизодом на пути развязывания Второй мировой войны. Как и почему образцовые демократии Великобритания и Франция пошли на соглашение с фашистскими режимами Германии и Италии и принесли в жертву союзное государство Чехословакию? Каких результатов ожидали «имперские снобы» — и какие получили? Почему главный западник Чехословакии президент Эдвард Бенеш так и остался чужим для Запада? Что мог сделать и делал СССР в ситуации, когда назревала большая война, а один его союзник предавал другого?
Как передавалась эстафетная палочка национального чванства от старых империй — к новым? Мюнхенский сговор преподнес тяжелые уроки Европе и всему миру: усвоить их или повторить старые ошибки — этот выбор стоит перед политиками и обществами сегодня.
Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся историей Европы и Второй мировой войны.


Предисловие

         Очередная книга в серии «Реальная политика» обращается к одному из ключевых эпизодов на пути ко Второй мировой войне — Мюнхенскому сговору. 29 сентября 2018 года эта позорная страница европейской истории отметит своё 80-летие. В рамках «борьбы за историю» западные политики и эксперты предпочитают избегать разговора о ключевых результатах политики "умиротворения агрессора", проводившейся их державами в 1930-е гг.

         Разбираться с Мюнхенским сговором взялись мы. Коллектив известных российских и зарубежных историков под руководством доктора исторических наук Олега Назарова рассмотрел главные аспекты Мюнхенского соглашения, основываясь на архивных документах, мемуарах участников событий и прессе тех времён. Этот сборник, созданный на документальной основе серьёзными учёными для широкой аудитории призван вооружить политиков, журналистов и неравнодушных к отечественной истории граждан России фактами и аргументами для борьбы с фальсификаторами.

         Почему мы возвращаемся к предвоенной Европе, в чем актуальность тех давних событий? События, может быть, и давние, но задачи, стоявшие тогда перед советской дипломатией, поразительно похожи на сегодняшние. Вы будете поражены тем, как часто и настойчиво Советский Союз в те годы призывал к созданию системы коллективной безопасности — эти же самые слова Россия повторяет беспрестанно на протяжении последнего десятка лет. Гигантский труд советской дипломатии по построению альянса против растущей мощи фашизма дал лишь частичные результаты. С таким же трудом Россия сегодня убеждает западных партнёров в необходимости коллективной борьбы против главной современной угрозы — терроризма. В те времена «глухота» к советским призывам объяснялась намерением западных держав направить мощь гитлеровской Германии против СССР. Зная эту историю, даже не удивляешься, что сегодняшние претенденты на пост властителей мира не желают отказываться от терроризма как инструмента дестабилизации государств и смещения неугодных правительств.

         Есть и еще одна важная параллель. «Умиротворение» германского агрессора стало в 1930-е стратегическим курсом западных держав. При всех очевидных исторических различиях, роль современного агрессора взяли на себя Соединенные Штаты. В «однополярном мире» первый опыт инициативной неспровоцированной агрессии реализовал Билл Клинтон, начав бомбардировки Югославии. Затем, под предлогом терактов 11 сентября 2001 года Америка убежденно встала на тропу войну: Афганистан, Ирак, Ливия, Сирия, регулярные угрозы и провокации в отношении Ирана и Северной Кореи — это не считая «обычного бизнеса» проведения государственных переворотов и военных операций в десятках государств. И теперь, словно вашингтонская реальность решила превзойти карикатуру вооруженного до зубов в погоне за долларами Дяди Сэма, на мировой сцене орудует Дональд Трамп.

         На протяжении двух десятилетий государства Западной Европы и других регионов поспешно и услужливо умиротворяли Вашингтон — путём военного и финансового участия в американских авантюрах, получая и свою долю украденного пирога. Смогут ли они теперь прекратить умиротворение Америки? Или в очередной раз приспособятся в надеждах, что перепадёт и им? История не дает нам позитивных прецедентов. Но при президенте Трампе готовность услужить Вашингтону у Западной Европы явно уменьшилась. Станет ли этот тренд стратегией после Трампа? Вероятность невысока.

         Огромная благодарность нашему давнему партнёру издательству «Кучково поле» и лично Георгию Эдуардовичу Кучкову за высокое качество их работы, за скрупулёзное внимание к деталям и творческий подход к делу.

         Выражаю глубокую признательность Олегу Геннадьевичу Назарову и каждому из авторов за их высокопрофессиональный научный подход и неустанную борьбу за истину. Их материалы — результат десятилетий кропотливого исследовательского труда в тиши кабинетов и архивов. Они проделали огромную работу, собрав факты и аргументы, представленные в этой книге.

         Дорогой читатель, теперь ваша очередь продолжить борьбу за истину — пользуйтесь этой информацией.

Вероника Крашенинникова
Член Общественной палаты РФ,
заместитель председателя
Комиссии по развитию общественной дипломатии,
гуманитарному сотрудничеству и
сохранению традиционных ценностей
Генеральный директор,
Институт внешнеполитических исследований и инициатив



СОДЕРЖАНИЕ

  • Предисловие. (Вероника Крашенинникова)
  • Мюнхенский пролог Второй мировой войны (от ответственного редактора, Олега Назарова)
  • Уроки истории: Мюнхен-1938 (Чарльз Аллен)
  • Мюнхенский кризис 1938 г.: вызревание и развязка (по чехословацким документам и мемуарам Э. Бенеша), Валентина Марьина
  • СССР против умиротворения агрессора: коллективная безопасность и Мюнхенский сговор
  • (Александр Шубин)
  • Красная армия и Чехословацкий кризис 1938 г. (Михаил Мельтюхов)
  • Сотрудничество судетских немцев с вооруженными силами и спецслужбами нацистской Германии во время Мюнхенского кризиса 1938 г. (Николай Платошкин)
  • Политэкономия мюнхенского предательства (Дмитрий Суржик)
  • Мюнхенский сговор в контексте международных отношений межвоенного периода (Алексей Плотников)
  • Польша и Судетский кризис 1938 г. (Дмитрий Буневич)
  • Чехословацкий кризис 1938 г. на страницах польской прессы (Александр Киселёв)
  • Мюнхен-1938 в общественно-политической мысли Венгрии (1938 г.) (Олег Казак)
  • Мюнхенский сговор 1938 г. как катализатор насильственной украинизации русинов Чехословакии
  • (Кирилл Шевченко)
  • Мюнхенское соглашение 1938 г. и социально-политическая ситуация в Болгарии (основные тенденции), Борис Боев
  • Этнокультурные последствия Мюнхена-1938 для чехов: национальная политика нацистского рейха в протекторате. Богемия и Моравия в 1939–1945 гг. (Кирилл Шевченко)
  • Борьба за признание Мюнхенского соглашения недействительным. 1939–1945 гг. (Марьина Валентина)
  • Приложения
  • Как Польша участвовала в расчленении Чехословакии в 1938 г. (Геннадий Матвеев)
  • Запись хода конференции в Мюнхене, сделанная делегацией Германии. 29 сентября 1938 г.
  • Соглашение между Германией, Великобританией, Францией и Италией, заключенное в Мюнхене. 29 сентября 1938 г.
  • Записка министерства иностранных дел Чехословакии о пребывании чехословацкой делегации в Мюнхене. 29 сентября 1938 г.
  • Информация начальника канцелярии министра иностранных дел Чехословакии Я. Ины о передаче текста мюнхенского соглашения правительству Чехословакии. 30 сентября 1938 г.
  • Англо-германская декларация от 30 сентября 1938 г.
  • Франко-германская декларация от 6 декабря 1938 г.
  • Нота Германского посольства правительству СССР. 16 марта 1939 г.
  • Сведения об авторах
  • Именной указатель


Глава 1. МЮНХЕНСКИЙ ПРОЛОГ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ, Олег Назаров, ответственный редактор

Представленный на суд уважаемых читателей сборник статей по­священ Мюнхенскому сговору 1938 г. — ключевому событию на пути развязывания Второй мировой войны. Именно соглашения, заклю­ченные в столице Баварии с фюрером Третьего рейха Адольфом Гит­лером, премьер-министром Великобритании Невиллом Чемберленом, премьер-министром Франции Эдуардом Даладье и лидером фашист­ской Италии Бенито Муссолини открыли путь германской агрессии. Получив Судетскую область Чехословакии, нацисты обрели огромные военные, материальные и людские ресурсы, что позволило им серьез­но укрепить позиции Германии на международной арене и свою власть в стране. «Престиж Гитлера действительно взлетел на новую высоту»1, — констатировал американский историк Уильям Ширер. А американский журнал Time («Время»), признавший Гитлера человеком 1938 года, на­писал: «Он порвал версальский договор в клочья. Он снова вооружил Германию до зубов — или почти до зубов».

О позорной мюнхенской странице собственной истории на Западе вспоминают крайне редко. Лишь некоторые исследователи имеют му­жество непредвзято и всесторонне ее анализировать. К примеру, ка­надский историк Майкл Джабара Карлей написал интереснейшую ста­тью (перевод к. и. н. Д. В. Суржика) с говорящим названием « “Только СССР имеет… чистые руки”: Советский Союз, коллективная безопас­ность в Европе и судьба Чехословакии (1934–1938 годы)». Им был ис­пользован широкий круг документов, выявленных в архивах разных 7

стран. Глубоко проанализировав политику Великобритании, Франции и СССР, Карлей констатировал: «Чехословакия могла бы попытаться выйти из положения, изначально рассчитывая только на свои силы. Но Бенеш не относился к числу лидеров, которые могли бы вести страну в этом направлении. У Чехословакии не было более надежного союзни­ка, чем СССР»2.

Расхожим штампом западной и прозападной пропаганды являет­ся утверждение, что причиной Второй мировой войны стал Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, подписанный 23 августа 1939 г. в Москве главами дипломатических ведомств гитле­ровской Германии и СССР Иоахимом фон Риббентропом и Вячеславом Молотовым. На этом абсурдном утверждении, игнорирующим то, что план направленной против Польши операции «Вайс» был разработан немецкими военными еще в апреле 1939 г., а войска к польской границе за неделю перебросить было нельзя, строится «концепция» о двух глав­ных виновниках Второй мировой войны. Ими объявляются Германия и СССР. Тем самым крупнейшие преступники в истории человечества и наши деды и прадеды, совершившие величайший подвиг и спасшие мир от «коричневой чумы», ставятся в один ряд. Некоторые западные политики идут дальше. К примеру, в 2014 г., накануне 75‑й годовщины начала Второй мировой войны, представитель Еврокомиссии Марта Райхертс заявила, что ее развязала Россия.

Мифы циничных фальсификаторов истории, пытающихся перело­жить ответственность с западных политиков и дипломатов на Советский Союз, опровергнуты множеством надежно установленных фактов. Они давно извлечены из архивов, изложены и проанализированы в исследо­ваниях серьезных и непредвзятых историков из разных стран3. Впрочем, это никогда особо не мешало западным и прозападным пропагандистам игнорировать неудобные для них документы и аргументы и продолжать с остервенением и пеной у рта клеймить «пакт Молотова — Риббентро­па». Так, извращая официальное название документа, они именуют До­говор о ненападении между Германией и Советским Союзом4. Приме­чательно и то, что соглашение, которое 30 сентября 1938 г. с Гитлером заключил премьер-министр Великобритании Чемберлен, на Западе не называют «пактом Гитлера — Чемберлена». Декларацию о ненападении, подписанную 6 декабря 1938 г. Риббентропом с министром иностран­ных дел Франции Жоржем Бонне западные историки, политики и жур­налисты также не величают «пактом Риббентропа — Бонне». Здесь, как и по многим другим вопросам, они руководствуются «двойными» стан­дартами. Им неукоснительно следуют и в Эстонии, Латвии и Литве, где подписанные 7 июня 1939 г. в Берлине с Риббентропом германо-эстон­ский и германо-латвийский договоры о ненападении в Эстонии и Лат­вии не называют «пактом Риббентропа — Сельтерса» и «пактом Риббен­тропа — Мунтерса»5.

Более того, о договорах, заключенных с гитлеровской Германией лидерами западных демократий, любители проклинать «пакт Молото­ва —Риббентропа» предпочитают вообще помалкивать. Что и неудиви­тельно: воспоминания о подобных деяниях противоречат имиджу за­щитников свободы и демократии. Ведь если чуть-чуть приглядеться, то несложно будет увидеть на белоснежных одеждах, в которые так любят рядиться западные политики, несмываемые следы крови и грязи.

Принципиально важно то, что многие из пятен появились задол­го до визита Риббентропа в Москву. Ведь если снять сериал на тему скатывания мира в пропасть Второй мировой войны, то серия о совет­ско-германском договоре о ненападении окажется двадцатой, а мо­жет быть, тридцатой или сороковой. Очевидно, что истоки трагедии вселенского масштаба необходимо искать в событиях, произошедших задолго до 23 августа 1939 г. Начинать анализ надо с Версальского мирного договора 1919 г. Верховодившие в Версале Великобритания и Франция так мастерски нарезали новые границы, что недовольными остались почти все.

Не способствовало укреплению мира в Европе и решение по раз­делу Тешинской области между Польшей и Чехословакией, принятое 28 июля 1920 г. Советом послов. Поляки посчитали себя незаслуженно обделенными. Премьер-министр Польши Игнаци Падеревский заявил президенту Франции Александру Мильерану, что «решение, принятое Советом послов, создало между двумя народами пропасть, которую нельзя засыпать…»6. Польские политики и не собирались ее «засыпать», мечтая о реванше.

В одной из первых серий стоило бы рассказать о том, кто и как по­могал Гитлеру придти к власти в Германии. Потом поведать о «Пакте согласия и сотрудничества», которые подписали 15 июля 1933 г. в Риме Великобритания, Франция, Италия и Германия. Если с руководите­лями Веймарской республики Лондон и Париж не спешили наладить равноправный диалог и обращались как с представителями побежден­ной державы, то с гитлеровской Германию они стали разговаривать как с равной. Хотя «Пакт согласия и сотрудничества» не был ратифициро­ван Францией, главное не в этом. Подчеркнув то, что и «без ратифика­ции Гитлер был введен в круг руководителей великих держав», дипломат и историк В. М. Фалин констатировал: «С тех пор ему ни в чем не пере­чили, его просили лишь не перегибать палку, по принципу — всему свое время. Стартовала “политика умиротворения”. Состоялась проба пера, которым через пять лет будет выведено пресловутое понятие “Мюнхен”. “Пакт четырех” в этом смысле не эпизод, а знак качества, символизи­рующий переход Европы в другое состояние. Военным его не назовешь. Но и мирным оно тоже уже не было»7.

Затем надо было бы подробно рассказать о договоре, который 26 ян­варя 1934 г. заключили Польша и Германия. Экранизации заслуживает Гражданская война в Испании, на полях которой германские и италь­янские войска получили ценный боевой опыт, а также захваты Италией Абиссинии (Эфиопии) и Албании8. Крайне интересной была бы серия о тайной встрече министра иностранных дел Великобритании лорда Эдуарда Галифакса с Гитлером 19 ноября 1937 г. В ходе секретных пе­реговоров английский лорд не скрывал от фюрера Третьего рейха того, что при условии сохранения целостности Британской империи Лондон предоставит Берлину свободу рук в отношении Австрии, Чехословакии и Данцига9. В марте 1938 г. Германия осуществила аншлюс Австрии, ко­торый был встречен большинством британских политиков очень спо­койно, почти равнодушно.

Следующим объектом германской агрессии стала Чехословакия. Гитлер потребовал передать Германии Судетскую область. Синхронно с Берлином свои претензии на Тешинскую область предъявила Польша. Разразился крупный международный кризис, итогом которого и стал печально знаменитый Мюнхенский сговор.

Во время Чехословацкого кризиса, мир стоял перед выбором — да­вать или не давать отпор германской агрессии. Даже после аншлюса Ав­стрии Третий рейх был не так силен, каким стал к лету 1941-го. В 1938 г. остановить Гитлера можно было коллективными усилиями двух–трех государств. Сделать это многократно и неустанно призывал Советский Союз. Однако британские и французские политики предпочли отдать Чехословакию нацистам на растерзание. А президент ЧСР Эдвард Бе­неш и его окружение не нашли в себе сил призвать народ к сопротивле­нию немецким, польским и венгерским захватчикам.

Договоренности, заключенные в Мюнхене в ночь с 29 на 30 сентя­бря 1938 г., имели огромное значение для судеб всего человечества, а для ЧСР они стали катастрофой. От Чехословацкой Республики была отторг­нута и передана Германии Судетская область со всеми находящимися на ее территории материальными ценностями. Комментируя это решение мюнхенских «миротворцев», чешский писатель Карел Чапек горько по­шутил: «Всё не так плохо: нас не продавали — нас выдали даром».

Решение было принято без участия представителей Чехословакии. Уже во втором часу ночи, когда удовлетворенные достигнутым резуль­татом Гитлер и Муссолини удалились, в зал заседаний были допущены посланник ЧСР в Германии Войтех Мастны и сотрудник МИД ЧСР Губерт Масаржик. Зевающий Чемберлен флегматично предложил им ознакомиться с только что подписанным документом. Попытка чехов задать вопрос, по свидетельству Масаржика, была пресечена заявлением «что это приговор без права апелляции и без возможности внести в него исправления».

Сопротивляться диктату четырех «великих держав» правительство Чехословакии не решилось, согласившись с потерей части территории государства. Согласие на потерю Судет с находящимися там материаль­ными ценностями не было подкреплено обязательной по Конституции ЧСР санкцией Национального собрания. Однако это не озаботило не только Гитлера, но и руководителей демократических Великобритании и Франции. Не интересовало их и мнение народа Чехословакии. О Лиге Наций, где Лондон и Париж солировали с момента ее создания, в Мюн­хене даже не вспоминали. Зато президент США Франклин Делано Руз­вельт не забыл направить Чемберлену поздравительную телеграмму по поводу «мирного решения Судетского вопроса».

Мюнхенский сговор явился важнейшим шагом к началу Второй ми­ровой войны. Он не был результатом случайного стечения обстоятельств или непродуманных действий британских и французских политиков. Напротив, он стал закономерным итогом несколько лет проводившейся Лондоном и Парижем «политики умиротворения агрессора». Куда они шли, туда и пришли…

* * *

В предлагаемом читателям сборнике проанализирована предысто­рия, ход и результаты Чехословацкого кризиса 1938 г. Авторами статей стали российские и зарубежные исследователи. При написании статей ими был использован большой массив документов, обнаруженных в ар­хивах разных стран, мемуары и дневники участников событий, пресса разных стран мира. В сборнике рассмотрены разные аспекты Чехосло­вацкого кризиса, дана оценка позиции и роли политических деятелей, дипломатов, военных и журналистов, принимавших то или иное участие в событиях вокруг Чехословакии.

Американский исследователь Аллен Чарльз, занимающий критиче­скую позицию по отношению к политике США, объясняет актуальность темы Мюнхенского сговора в статье «Уроки истории: Мюнхен-1938». Он считает, что в наши дни на Западе этот постыдный договор западных стран вспоминают лишь с целью оправдать свою агрессивную антирос­сийскую политику — экономическую войну и военное строительство по периметру российских границ. С этой целью западные пропагандисты проводят не выдерживающие никакой критики параллели между захва­том Гитлером Судетской области ЧСР и возвращением Крыма в состав России в 2014 г.; между захватом Гитлером Чехословакии и антитерро­ристической операцией России в Сирии. «Сравнивая эти события с гит­леровской агрессией против Австрии, Чехословакии и Польши, — пи­шет Аллен Чарльз, — Запад ставит историю с ног на голову, создавая ис­каженный образ прошлого и уводя от уроков прошлого, которые необ­ходимо помнить сегодня». В результате столь тенденциозного «освеще­ния» событий конца 1930-х гг. уроки Мюнхенского соглашения 1938 г. до сих пор остаются на Западе неусвоенными.

А это грозит человечеству новыми катаклизмами. Американский ис­следователь проводит жесткую параллель, при всех очевидных разли­чиях исторических эпох и государств тогда и сегодня: «История снова задает нам вопрос: смогут ли государства (и не только Запада) остано­виться в своем умиротворении США, пока не стало слишком поздно?». Ответ на него остается открытым.

Канва событий, предшествовавших разделу Чехословакии, подробно изложена и глубоко проанализирована в статьях д. и. н. В. В. Марьиной, д. и. н. А. В. Шубина.

Крупнейший отечественный специалист по истории Чехослова­кии и международным отношениям предвоенного времени, д. и. н. В. В. Марьина написала статью «Мюнхенский кризис 1938 г.: вызрева­ние и развязка (по чехословацким документам и мемуарам Э. Бенеша». Выводы известного историка базируются на огромном массиве доку­ментов, прежде всего чехословацкого происхождения. Особый интерес представляет дневник президента ЧСР Эдварда Бенеша.

Прослеживая вехи проводившейся Лондоном и Парижем «политики умиротворения агрессора», В. В. Марьина показала, сколь циничной, своекорыстной и неприглядной она была. По большому счету, на про­тяжении всего 1938 г. Великобритания потворствовала и помогала Гит­леру. Сразу после аншлюса Австрии, отмечает В. В. Марьина, «Лондон настойчиво рекомендовал Праге поспешить с выработкой конструк­тивных предложений, касающихся улучшения положения немецкого меньшинства в ЧСР». Впоследствии Лондон и Париж не раз призывали Прагу идти навстречу пожеланиям Берлина10. В конце концов Бенеш последовал их «рекомендациям», что обернулось для Чехословакии па­губными последствиями.

Завершая свою очень подробную и интересную статью, Валентина Владимировна заключила: «Мюнхен —это название стало нарицатель­ным, символизирующим агрессивную сущность гитлеровской внешней политики, преступное невыполнение международных обязательств за­ падными державами и несовместимость с основными принципами ме­ждународного права, — означал очередной шаг на пути развязывания Второй мировой войны и первый шаг к потере чехословацкой государ­ственности, явился важнейшим свидетельством ликвидации системы коллективной безопасности и окончательного устранения Лиги Наций от решения значимых вопросов европейской и мировой политики».

Политическая линия советского руководства в 1930-е гг. рассмотре­на в статье д. и. н. А. В. Шубина «СССР против умиротворения агрес­сора: “коллективная безопасность” и Мюнхенский сговор». Изложение главных событий он предварил замечанием, важность и злободневность которого не вызывает сомнения: «История умиротворения — классиче­ский пример краха терпимости ко злу. Ее уроки актуальны и для нашего времени: терпимость к радикальному национализму и агрессии ведет к международной катастрофе».

Анализ внешней политики СССР в 1930-е гг. позволил А. В. Шуби­ну сделать следующий вывод: «Как бы ни относиться к политике Ста­лина, которая в других отношениях была иногда чудовищной, именно СССР был 80 лет назад ведущим защитником коллективной безопасно­сти в Европе от нацистской агрессии и ее умиротворителей». В статье приведены пророческие слова наркома иностранных дел СССР Мак­сима Литвинова, сказанные Эдуарду Галифаксу: «Англия делает боль­шую ошибку, принимая гитлеровские мотивировки… за чистую монету. Англия делает вид, как будто дело действительно лишь в правах судет­ских немцев и что стоит эти права расширить, как опасность может быть немедленно устранена. На самом же деле Гитлеру также мало дела до судетских, как и до тирольских немцев; речь идет о завоевании земель, а также стратегических и экономических позиций в Европе». Далее А. В. Шубин признает, что и «умудренные опытом английские диплома­ты тоже не принимали аргументы Гитлера за чистую монету».

Что же касается отношений между СССР и ЧСР, то А. В. Шубин отмечает, что «после заключения советско-чехословацкого договора 1935 г. началось интенсивное военное и разведывательное сотрудниче­ство между двумя государствами… Военные договорились о совместной военно-технической разведке в Германии». Однако до совместных во­енных действий против вермахта дело осенью 1938 г. так и не дошло, хотя Советский Союз готовился оказать чехословацкому народу воен­ную помощь.

Мюнхенский сговор заставил Москву внести коррективы в свой вне­шнеполитический курс. А. В. Шубин констатировал: «Несмотря на оче­видный крах политики коллективной безопасности, советское руковод­ство не собиралось от нее отказываться. Но в результате мюнхенского сговора был приобретен важный опыт, и отношение к сотрудничеству с Великобританией и Францией изменилось. Теперь СССР не делал ставку на коллективную безопасность, был готов варьировать направле­ния борьбы за свои государственные интересы».

В отличие от В. В. Марьиной и А. В. Шубина, которые затронули в первую очередь политические и дипломатические аспекты чехосло­вацкого кризиса, военный историк М. И. Мельтюхов в статье «Красная армия и чехословацкий кризис 1938 г.» всесторонне проанализировал его военный аспект. Сделать это надо было еще и потому, что некото­рые историки ставят под сомнение готовность и желание советского ру­ководства выполнить советско-чехословацкий договор 1935 г. и оказать ЧСР реальную военную помощь. Приведенный автором огромный мас­сив фактического материала и статистических данных не оставляет ме­ста для спекуляций на сей счет. Остается лишь пожелать, чтобы цифры и выводы М. И. Мельтюхова были представлены не только в научной литературе, но и нашли отражение в учебниках истории, СМИ и науч­но-популярных статьях. Впрочем, такое же пожелание можно высказать и по многим статьям сборника.

Завершая статью, М. И. Мельтюхов делает общий вывод, что «в условиях Чехословацкого кризиса советское правительство не только неоднократно четко заявляло о своей позиции, но и предприняло со­ответствующие военные меры по подготовке к оказанию помощи Че­хословакии. Однако именно Франция и Чехословакия отказались от военных переговоров, а Великобритания и Франция блокировали со­ветские предложения об обсуждении проблемы коллективной поддерж­ки Чехословакии через Лигу Наций... Вместе с тем, в Кремле вовсе не собирались очертя голову бросаться в войну без учета общей политиче­ской ситуации. Одно дело участвовать в войне двух блоков европейских государств, а совершенно другое — воевать с Германией, пользующейся, как минимум, нейтралитетом Великобритании и Франции. Такой опыт у СССР уже имелся по событиям в Испании, и повторять его в общеев­ропейском масштабе в Москве явно не спешили».

В своей статье д. и. н. Н. Н. Платошкин проанализировал важный и малоизученный сюжет — сотрудничество судетских немцев с воору­женными силами и спецслужбами нацистской Германии во время Че­хословацкого кризиса 1938 г. Главным итогом его исследовательской работы стал вывод, что «все структуры судетских немцев во время кри­зиса осени 1938 г. не только имели плотные связи с нацистскими специ­альными службами и вермахтом, но фактически и существовали только на правах вспомогательных сил репрессивного аппарата гитлеровской Германии».

К. и. н. Д. В. Суржик в статье «Политэкономия мюнхенского пре­дательства» сосредоточился на вопросах мобилизации нацистами не­мецкой экономики для создания полномасштабных вооруженных сил. В этой связи им рассмотрены финансовая политика и использование трудовых резервов. «Запуганные безработицей и оболваненные демаго­гией об экономическом росте, немецкие рабочие превращались в бес­словесных рабов», — констатировал историк.

В статье Д. В. Суржика доказательно утверждается, что политическое руководство Великобритании и Франции 1933–1935 гг. не просто знало, но открыто потворствовало становлению гитлеровской военной маши­ны. Данный вывод российского историка представляется крайне важ­ным. Отдельно рассмотрен малоизвестный факт о последнем финансо­вом преступлении, совершенном «западными демократиями» против уже растерзанной Чехословакии весной 1939 г.

Предыстория Мюнхенского соглашения и проводившаяся Велико­британией и Францией «политика умиротворения агрессора» проанали­зированы статье д. и. н. А. Ю. Плотникова «Мюнхенский сговор в кон­тексте международных отношений межвоенного периода» выделил два периода в истории послевоенной Германии, которые «четко определяют два противоположных «вектора» европейской политики… двух ключе­вых в межвоенный период государств западной Европы — Великобри­тании и Франции». В период Веймарской республики «Лондону и Па­рижу удавалось удерживать ситуацию в рамках Версальских договорен­ностей, периодически проводя “демонстрацию силы” для напоминания Германии о “ее месте” в послевоенной Европе. Вспомним, например, неоднократный ввод войск Антанты в Рейнскую демилитаризованную зону в первой половине 1920-х гг.». После прихода к власти в Германии национал-социалистов, подчеркивает историк, ситуация кардинально изменилась.

В истории с Мюнхенским сговором, утверждает А. Ю. Плотников, «мы имеем наглядный пример того, как укоренившаяся в ряде стран де­мократической “Версальской Европы” идеология антисоветизма (“ан­тибольшевизма” по терминологии того времени) оказалась для них важ­нее собственной безопасности и элементарного здравого смысла, — не говоря уже о своих обязательствах по международным договорам и столь любимом Западом международном праве».

Директор Института русско-польского сотрудничества Д. С. Буне­вич написал статью «Польша и Судетский кризис», в который всесто­ронне исследовал причины польско-чехословацкого конфликта из-за Тешинской области и роль Польши в разделе ЧСР. Приведя текст мало­известного в России польско-германского договора от 26 января 1934 г., Д. С. Буневич, глубоко и объективно проанализировал контакты Вар­шавы и Берлина, координировавших свою захватническую политику. К примеру, 23 февраля 1938 г., еще до аншлюса Австрии Германией, указывает автор статьи, «прошли продолжительные переговоры Германа Геринга с польским главой МИД Юзефом Беком, на которых было до­стигнуто принципиальное взаимопонимание по вопросу о расчленении Чехословакии». По обоснованному заключению историка, «Варшава ясно демонстрировала свое желание установить прочные партнерские отношения с нацистской Германией и поучаствовать совместно с ней в переустройстве Европы». Поскольку внешнеполитический курс гер­манского союзника Варшавы вел к новой мировой войне, будет логично заключить, что одним из главных виновников Второй мировой войны была Польша.

Подводя итог, Д. С. Буневич сформулировал общий вывод: «Проявив удивительную мелочность, польская дипломатия отказалась видеть, что только партнерские отношения с такой промышленно развитой и миро­любивой страной, как Первая Чехословацкая Республика, могли стать залогом безопасности самой Польши. Гипотетический союз этих двух стран (тем более при поддержке Франции) представил бы собой серь­езное препятствие на пути германской агрессии в Центральной Европе. Польша, однако, оказалась ослеплена национальным эгоизмом и вели­кодержавными амбициями, которые не позволили Варшаве поднять­ся над незначительными в сущности территориальными претензиями и увидеть стратегическую карту Европы целиком. Поддержав герман­ского фюрера в его игре против Чехословакии, Польша в результате осталась в Центральной Европе тет-а-тет с решительно усилившейся Германией».

К сказанному Д. С. Буневичем можно добавить следующее. Менее чем через год после Мюнхенской «конференции», на которую рвался, но не был приглашен польский министр иностранных дел Юзеф Бек, Германия напала на Польшу и быстро ее разгромила. Однако это не повод забывать об огромном вкладе польских политиков и дипломатов в развязывание Второй мировой войны. Расплачиваться же за их поли­тику пришлось гражданам Польши. Нынешний внешнеполитический курс официальной Варшавы столь же авантюристичен и грозит полякам новыми бедами11.

Польскую тему продолжает статья белорусского историка, к. и. н. А. А. Киселёва «Чехословацкий кризис 1938 г. на страницах польской прессы». Она написана на вопросу, который нельзя отнести к числу хо­рошо и всесторонне изученных в России. Статья представляет интерес не только тем, что освещает реакцию польской прессы на переговоры в Мюнхене и польские территориальные претензии к Чехословакии. В польской печати того времени высказывались внешнеполитические идеи, которые популярны в современной Польше. В частности, здесь следует упомянуть о борьбе с российским влиянием путем создания барьера из государств, разделяющих Польшу и Россию. В этом можно усмотреть истоки геополитической концепции Ежи Гедройца, которой вдохновляется современная польская дипломатия. Не менее любопытна мысль о превращении Польши в равного Германии и Франции партнера путем формирования под эгидой Варшавы блока государств Централь­но-Восточной Европы. До сих пор польская дипломатия стремится уси­лить свою внешнеполитическую субъектность, создав союз стран между Балтийским, Черным и Адриатическим морями. Характерно то, что в своих рассуждениях польские интеллектуалы не желали и не желают принимать во внимание интересы будущих участников этих внешнепо­литических объединений. Показательно и их принципиальное неприя­тие России. Что лишь подтверждает то, что многовековая польская ру­софобия — болезнь хроническая и неизлечимая12.

Другой белорусский коллега, к. и. н. О. Г. Казак в статье «Мюн­хен-1938 в общественно-политической мысли Венгрии (1938 г.)» знако­мит читателей с малоизвестным аспектом кризиса 1938 г. — участием Венгрии в расчленении чехословацкого государства. Политическая эли­та Венгрии и провластные интеллектуалы не могли смириться с огром­ными территориальными потерями государства после Первой мировой войны и различными способами пытались добиться исправления «ис­торической несправедливости». В статье проанализированы наиболее яркие работы, опубликованные в кризисный 1938 г. в крупнейшем вен­герском ревизионистском издании Magyar Szemle («Венгерское обозре­ние») и посвященные проблеме национальной политики в межвоенной Чехословакии и историческим судьбам населявших ее народов. Статья может быть интересна как исследователям процессов нациостроения, так и всем интересующимся историей народов Центральной и Восточ­ной Европы.

Статья д. и. н. К. В. Шевченко «Мюнхенский сговор как катализа­тор насильственной украинизации русинов Чехословакии» знакомит читателя с одним из практически неизвестных широкой аудитории последствий Мюнхенского сговора, который, помимо всего прочего, явился еще и мощным катализатором насильственной украинизации русинов Подкарпатской Руси, входившей в состав межвоенной Чехо­словакии. В годы Первой мировой войны русины, подчеркивает автор статьи, «были ориентированы на вхождение русинских земель Угор­ской Руси и Галиции в состав России», но «революционные потрясе­ ния и Гражданская война в России, а также геополитические интересы Антанты предопределили чехословацкий сценарий решения вопроса о политической судьбе Карпатской Руси». Национальная политика ЧСР вызвала разочарование карпато-русской интеллигенции и населения. Официальная Прага не только не спешила выполнять обещание о пре­доставлении русинам широкой автономии, но и способствовала поли­тике «мягкой украинизации» русинов, поддерживая украинизаторскую деятельность в подкарпатском регионе эмигрантов из Галиции в сфере культуры и образования. А галицийские украинитаторы русинов приоб­рели ценный опыт работы, который впоследствии был не раз использо­ван ими на Украине.

После Мюнхенского сговора традиционно преобладавшая среди карпатских русинов русофильская интеллигенция, трактовавшая руси­нов как составную часть общерусской цивилизации, сразу же подверг­лась гонениям и репрессиям со стороны украинских националистов во главе с Августином Волошиным, пришедшим к власти в Подкарпатской Руси при энергичной поддержке нацистской Германии. Таким образом, Мюнхен-1938 стал мощным и сокрушительным ударом по самому за­падному рубежу Русского Мира — исторической Карпатской Руси, где среди местного карпато-русского населения еще сохранялась общерус­ская идентичность.

Болгарский историк Борис Боев проанализировал основные тен­денции в развитии социально-политической ситуации в Болгарии во время Судетского кризиса и влияние Мюнхенского сговора на внутри­политическую ситуацию в Болгарии. Автор статьи, отмечая косвенный вклад Болгарии в заключение Мюнхенского соглашения, пишет о том, что в сентябре 1938 г. болгарский царь Борис III встречался с главны­ми участниками состоявшейся через несколько дней «международной конференции» в столице Баварии — Чемберленом, Даладье и Гитлером. Их планы по отторжению от демократической Чехословакии части ее территории в пользу нацистской Германии встретили понимание и под­держку со стороны Бориса III. В статье процитировано его письмо Чем­берлену, отправленное после встречи царя с фюрером Третьего рейха: «Судетская область должна быть принесена в жертву для того, чтобы спасти Чехословацкое государство и мир в Европе».

Мюнхенский сговор, расчленение Чехословакии и последовавший в середине марта ее захват Германией вызвали интерес и отклик в Болга­рии. 19 марта 1939 г. была обнародована «Декларация против оккупации Чехословакии нацистской Германией». Особенно подробно Борис Боев пишет о ситуации в молодежных и студенческих организациях, где на­шлись как сторонники, так и противники сближения Болгарии с Герма­ нией. Впрочем, во все времена, в том числе и в наши дни, характерной чертой болгарской интеллигенции был раскол на сторонников сближе­ния с Западом и на сторонников сближения с Россией.

Как сказано выше, события 1939 г. специально не анализируются авторами данного сборника. Им необходимо посвятить специальный сборник статей. Этот хронологический принцип отчасти нарушают две заключительные статьи данного сборника, посвященные истории Чехо­словакии после Мюнхена.

Отказавшись в сентябре 1938 г. от сопротивления германской, поль­ской и венгерской агрессии, президент Чехословакии Эдвард Бенеш и другие руководители страны предопределили для своего народа неза­видную судьбу13.

Этой теме посвящена статья д. и. н. К. В. Шевченко «Этнокультурные последствия Мюнхена для чехов: национальная политика рейха в про­текторате Богемия и Моравия», содержащая малоизвестную широкой общественности информацию о планах вождей нацистской Германии по решению «чешского вопроса». При этом принципиально важным является то обстоятельство, что руководители Третьего рейха планиро­вали уничтожение не только чешской государственности, но и ликвида­цию чехов как самобытного славянского народа, который планирова­лось частично уничтожить и частично германизировать. Вскоре после своего вступления в должность исполняющего обязанности главы про­тектората Богемия и Моравия обергруппенфюрер СС Рейнгард Гейд­рих в своей речи в Праге прямо заявил: «Данное пространство должно стать немецким, и чеху тут нет места... Окончательное решение должно означать следующее: данное пространство должно быть полностью за­селено немцами. Эта территория является сердцем империи, и мы не можем терпеть, чтобы с данной территории снова и снова наносились удары кинжалом по империи... Попытаемся в соответствии со старыми методами германизировать чешское население. Ту часть населения, ко­торая настроена негативно, но имеет хорошие расовые признаки, пред­стоит переселить в империю, в чисто немецкую среду, германизировать и изменить ее мышление. Если это окажется невозможным, поставить ее к стенке...». Таким образом, конечной целью нацистской Германии была тотальная германизация Чехии и Моравии и устранение чехов не только с политической, но и с этнокультурной карты Европы.

Вместе с тем, автор статьи отмечает и следующее: «Быстро адаптиро­вавшись к условиям нацистского господства, часть населения протек­тората оказалась не только в роли жертв, но и в роли соучастников на­цистских преступлений. Так, чешские силовые структуры протектората приняли участие в осуществлении преступной нацистской политики геноцида “неарийских” народов… Период существования протектора­та Богемия и Моравия выявил и довольно высокую степень активности местных коллаборантов, ставших частью пропагандистской машины гитлеровского рейха».

В СССР и в современной Российской Федерации чтили и чтят па­мять тех чешских и словацких патриотов, которые плечом к плечу с бой­цами Красной армии, сражались с нацистами14. Первым иностранцем, которому 17 апреля 1943 г. указом Президиума Верховного совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза, стал гражданин Че­хословакии, командир роты 1‑го Чехословацкого пехотного батальона, надпоручик Отакар Ярош. Он погиб 8 марта 1943 г. в бою у села Соколо­во Змиевского района Харьковской области. Будучи дважды раненным, надпоручик Ярош продолжал командовать ротой, отражавшей атаки не­мецких танков.

Вместе с тем, мы помним и о том, что более шести лет промышлен­ные предприятия бывшей Чехословакии работали на Третий рейх15, производя оружие и боеприпасы, из которых нацисты убивали наших дедов и прадедов. А трудились на них в основном граждане бывшей Че­хословакии.

Д. и. н. В. В. Марьина в статье «Борьба за признание Мюнхенского соглашения недействительным. 1939–1945 гг.» рассказала об усилиях, которые в годы Второй мировой войны предпринимал бывший прези­дент ЧСР Э. Бенеш, поставивший своей целью воссоздать Чехослова­кию в ее домюнхенских границах.

В Приложении публикуются два ранее неизвестных архивных доку­мента о роли Польши в расчленении Чехословакии. Их выявил и про­комментировал крупнейший российский специалист по Польше, про­фессор МГУ им. М. В. Ломоносова, д. и. н. Г. Ф. Матвеев.

* * *

В сентябре 1938 г., добиваясь от Бенеша согласия уступить Герма­нии Судеты, Лондон и Париж обещали стать гарантами территориаль­ной целостности «обрубка» Чехословацкого государства. Однако не прошло и полугода, как 15 марта 1939 г. части вермахта вошли в Прагу, а «обрубок» был переформатирован Гитлером в протекторат Богемия и Моравия.

Если в 1938 г., чтобы получить Судеты, фюреру Третьего рейха при­шлось садиться за стол переговоров, чтобы заручиться согласием Чем­берлена и Даладье, то в марте 1939‑го он больше не нуждался в санк­ции англичан и французов. Это красноречиво свидетельствует о том, насколько важным и ценным приобретением для нацистов стали Суде­ты. Присоединив их к Германии без единого выстрела, Гитлер посчитал себя настолько сильным, чтобы отныне действовать без оглядки на «западные демократии». Наплевав на мнение Лондона и Парижа, в марте 1939 г. он нарушил заключенное с ними Мюнхенское соглашение…


Рецензии

Новости

Возврат к списку